мне сказали, что я красивая, обхватили ладонями лицо, поправив волосы, и поцеловали в лоб

Пообещай себе чувствовать.
Пообещай себе жить каждым моментом.
Обещай делать то, что даже у тебя не очень хорошо получается, но ты очень хочешь этого, и не стесняться.
Обещай целовать того, кого тебе очень хочется поцеловать
Обещай не отказываться от тусовок и оставаться дома
Обещай сам себе жить на максимум и не упустить ни единого шанса
Обещай говорить близким, что ты их любишь, как можно чаще
Пообещай себе влюбляться снова и снова, разбивать сердце и опять его склеивать и не бояться
Обещай себе всё это, чтобы в старости не пожалеть о том, сколько возможностей ты упустил, сколько времени ты потратил впустую, а не жил на полную катушку

Строй свои мосты, обжигайся, разрушай их, возводи заново. Пусть они рушатся на воинах, чем от старости, что по ним никто не ходит.

Хуево или пиздато?
20 лет, а уже тонешь в кредитах, вранье, таких же пиздабольных людишках как и ты, ворочаешь баблом как на воллстрит, куришь все, пьешь все, трахаешь все, сидишь в купе е-класса, имея две хаты в пределах третьего кольца, вкалываешь 7/0, уже умеешь покупать всех и все
Выйти из дома без каблуков, облегающего платья, сигарет и презервативов в сумке? Нет ну что вы

Ни капли жалости, выглядеть охуительно, быть одетой и обутой от иголочки, с одной работы на другую, после работы в стриптиз бар выпить, сон три часа, молча, ни слезы, никому ни слова
Одиночество, черные колготки, красная помада, похмелиться.

А все потому, что у тебя не осталось ни одной родной души на этой планетке. Когда теряешь всех, когда на похороны ходишь как на дни рождения. Друзья, брат, бабушка с дедушкой, две подруги, сестра, друг.

И вот ты стоишь после всего этого на похоронах своих родителей, и понимаешь, что терять тебе больше нечего, что все самое страшное с тобой уже произошло.

Никому не рассказывать.
Ничего не бояться, жить на все 100.
Ничего не вспоминать, забыть.
Быть воином, жить вечно.

День начался довольно посредственно и как обычно: я очнулась. А все потому, что мне снился какой-то странный сон, про мертвого птенца, которого я нашла на обочине и запихнула в нагрудный карман, точно зная, что он оживёт. Он ожил. Белая пелена соскользнула с его глаз, перья утратили трупный вид, и птенец зашевелился. Я решила, что вдохнула в него жизнь, а ещё думала, что иначе и быть не могло. Это связано с событием, произошедшим накануне: я рассматривала старый гербарий из сухих веток, в которых спряталось чучело воробья (?). Я его даже потрогала. Провела пальцем по пыльному оперению.
Утро перетекло на платформу, просыпалось снегом, словно чихом. И превратилось в липкий хмурый день, больше похожий на сцену кинофильма, где постоянно падает белый уголь-снег. Я случайно вспомнила о своём сне. Дело было так: я стояла на остановке, какой-то мальчик с огромным портфелем дергал ногой в сторону голубей, которые неуклюже отбегали в сторону, но не улетали. Мальчик не предпринимал попыток сдвинуться с места, он только лениво раскачивал пакет по дуге. Мне вообще в последнее время дурные сны снятся. Наверно, это связано с тем, что я заболела /типичная я/
На лекции говорили по язвенную болезнь, мне было так тошно, что я пропустила весь патогенез, но это и не важно. Язву мы на каждой кафедре разбираем. Если честно, я не люблю все темы, касающиеся ЖКТ. Это такая грязь.
Не думаю, что из меня будет толк. Но это тоже не важно.
Сидела на подоконнике сегодня, ждала пока откроют лекционный зал. Я все дочитываю второй том одной книги. Почему-то не могу читать книги быстро, особенно эту. Пришла Л. и спросила, что я читаю. Показала ей обложку. Она ответила, мол, ещё одна книга, которую я не читала. Я подумала, что она будет хорошим врачом. Потому что, знаете, она участвует во всех этих крутых медицинских конференциях, а я нет. Я читаю книги. Читаю много, с жадностью, часто и иногда в ущерб учебе. С такой же жадностью она посещает всякие научные мероприятия. Она будет хорошим врачом.
Недостаточно просто хорошо учиться, просто хорошо сдавать экзамены. Нужно действительно любить то, что делаешь. Жить своей жизнью, а не жизнью из вторых рук.
Я живу жизнью из вторых рук. Почти все живут.
Я часто думаю об этом, когда еду домой или иду в универ. /типичная я 2/
Вся моя жизнь - это 'неосознанный путь к самой себе'.
Моя любимая книга - это Демиан. Но когда спрашивают, говорю, что последняя прочитанная.
Демиан это моё все. Это все во мне. Поэтому я не люблю говорить о ней с другими. Впервые я прочитала её в школе. Но недавно перечитала.
А, еще недавно купила что-то вроде дневника. Вообще у меня всегда есть подобный блокнот, потому что там я делаю свои писательские /лол/ пометки. А в этом начала с цитат, которые мне нравятся.
Хочу процитировать одного парня, который сказал, что раньше, в детстве, когда шёл снег, то это всегда была радость, потому что можно было выбежать на улицу и играть в снежки, но теперь, когда ему больше 20, он думает только о том, как бы его родители не попали в аварию, так как снег тает, а потом промерзает, и образуется лёд.

Я хочу сказать, у тебя все получится. Жить это бросать себе вызов. А любить - делать исключение. В мире нет ничего неправильного. Любые чувства - откровение для чувствующего.

хорошо. ладно.
мы скрываемся среди высокой травы, крадемся по-лисьи, прижимаем уши к голове, как будто нам есть что терять.
и да. наверно, есть.
мы ненавидим восходы, обожаем закаты. считаем, что сумерки это полоса невозврата, своеобразная сингулярность.
скажи мне, где моя точка, в которой сходятся меридианы?
прошитое нитью над пропастью прошлое, загаданные наспех желания, когда знакомые силуэты растворяются в толпе, проговоренная наспех молитва, смазанный крест: ото лба да к животу. пособие для чайников: вспори себя сам.
неровный шаг по размозженной улице, куда ни встань - свернувшаяся кровь какого-то альтруиста.
светофор ворует время незаметно.
режь вдоль, ходи по правой стороне, не сворачивай в темный переулок.
книжные миры бурлят в канализациях. не смотрите вниз.

хочу вечное лето, потому что все самое лучшее случается летом.
вечные двадцать один, потому что можно шутить о "двадцать один это вторые семнадцать"
и ходить каждое утро пешком к твоему дому. ты сама знаешь почему.

Низ - чья-то переоцененная выдумка;
Я все придумала - перевёрнутый мир. Овцы пасутся поодаль. Все сравнения банальны. Бла бла бла. Мой рот - поток скверны, в которой утонет Пи Патель.
У птиц не закладывает уши.
Ваши (не)зашторенные окна выглядят смешно - как посев на чаше петри. Моя милая, ты сидишь на самом краю карниза, смотри, не свались. Одна нога свисает наружу, другая - внутрь. А твоя юбка такая короткая: я не могу не смотреть.
Я никогда не слышала чужих мыслей, но, боже, зато сейчас я могу видеть правду. Правда в том, что абсолютной правды нет.

Ты словно принц из сказки 'все наоборот'. Имею в виду - полный антипод. Сворачиваемся. Тебе не подходит роль. Ты скорее шут гороховый, а я твой кастрированный ручной зверёк.

Все написанное выше не должно было быть таким циничным и задумывалось ради одной строчки. Вот она:
Мысли о тебе возвращают меня домой.

А однажды мне снилось, что я дышу жабрами, вместо сердца у меня сырая земля, кости гибкие, словно молодые веточки весенних деревьев, и я умею возвращать жизни животным одним прикосновением.

У меня последние силы уходят на то, чтобы сохранить возле тебя лицо. О разговорах не может идти и речи.
Я словно глупое травоядное могу только высокоинтеллектуально проходить мимо, да и то на негнущихся ногах.
Ненавижу себя в такие моменты; мне кажется, что ты высасываешь меня из меня, как будто я - самое счастливое воспоминание, а ты дементр. И хоть тебе вообще на весь мир все равно, пусть он корячится перед тобой портовой шлюхой; но мне от этого не легче; мне душно. Мне нечем дышать.
'Жизнь, боже мой… Да она же прекрасна. И этот мужчина… '
Чувствую себя, как Томас Шелби, когда смотрю на тебя - already broken.
… каждый любит, как умеет. А вот моя любовь - уродливая старуха со слепыми глазами и мертвым ртом. И люблю я тоже паршиво, если честно. Но ты сам сказал - кто как умеет.
Говори уже своё 'принято'.
Я вижу ответы: все отрицательные. И я уже столько лет во тьме.
А однажды я сидела в надвигающихся сумерках у ворот и смотрела, как мир поглощают тени моих снов.

Последние три недели живу спустя рукава. Читаю работы одного автора. Одну за одной. Живу где-то там, а не где-то здесь. И как-то все больше в себе, чем вне.
Мне никто не нужен. Это не бравада. Это, кажется, взросление. Взрослеть не страшно, когда ты уже попал в водоворот времени; страшно смотреть с высоты.
Страшно, когда тебе 17, и ты на плоту несёшься по устью вниз вниз вниз. И черт знает, что там.
Холодно. Горячо. Холодно.
А когда тебе 22, и ты уже намок, продрог и выдохся, тогда не страшно. Тогда уже ничто не страшно. Страх видится иллюзией, обманкой, защитной реакцией на правду.

Ресницы чернющие, густые, как веера. Волосы как нефть. И сам по себе привлекательный. Черты лица, брови, рот, телосложение. Аж зубы сводит, глаз не оторвать. И весь светится. На рентгене. Рак.

пишу тебе совершенно больной и измученный пьянством. все это время меня гложет какая-то внутренняя болезнь души, и я не вижу никаких причин для того, чтобы жить так, как живут люди, рассчитывающие на длинную жизнь. положительно не за что ухватиться на свете; единственное, что представляется мне спасительным, — это твое присутствие, и то только при тех условиях, которые вряд ли возможны сейчас: мне надо, чтобы ты была около меня неравнодушной, чтобы ты приняла какое-то участие в моей жизни и даже в моей работе; чтобы ты нашла средство исцелять меня от безвыходной тоски, в которой я сейчас пребываю. кажется, ни один год не был еще так мрачен, как этот проклятый, начиная с осени.
помоги мне, если можешь.
из писем а. блока блок л. д., 1908

Не знаю чьи это слова, но это…

"В один день мы перестанем прощать.
И начнём прощаться."